16 марта. Вечером поезд останавливается. Снаружи громкий крик. Двери всех вагонов распахиваются. Никакого вокзала не видно. Очевидно, поезд стоит на запасном пути. Находимся ли мы у цели? „ Выходи! " Во время этого процесса большинство сразу падает на колени или плашмя. У меня дела идут таким же образом. Снег смягчает падение. Когда я поднимаю взор, вижу угрожающие контуры огромного черного вскрышного отвала, чрезвычайно громоздкого. Должны ли будем мы надрываться здесь, в одном из пользующихся дурной славой сибирских рудников, до горького конца? Команда прерывает дальнейшие мысли: „Строиться! " Ах, если бы это было так легко. Снова и снова колени надламываются. Однако, остаток взаимопомощи ещё, пожалуй, остался. Поддерживая друг друга, тащимся далее, мимо вагонов, из которых выносят товарищей. Поезд страдания.

Мы медленно преодолеваем каменистый путь вверх. Иногда на четырех костях.. Вместе мы берем высоту N. И это звездная армия? Нет. Это только отдельная пятиконечная красная звезда на высоких воротах. Должны ли мы следовать за ней? Должны, пожалуй, ведь нас сопровождают злые призывы «Дала! - Дала!» нетерпеливого конвоира. Оборудованный колючей проволокой высокий дощатый забор сообщает - здесь лагерь военнопленных.

Наконец, ночлег? „ Откройтесь двери высокие, откройтесь ворота широкие! ". Два красноармейца делают это. Шарниры ворот скрипят. Они, пожалуй, тоже страдают от недостатка жира. Гигантская глотка ворот раскрывается. Поглощаемся ли мы теперь демоном России? На месте построения призывают: „ В шеренги по пятеро становись! ". Но мы окоченели от холода, изголодались, на пределе сил. Многие пленники не держатся на ногах, садятся. Конвойные солдаты возбужденно бегают, кричат, тычут, толкают. Напрасно, подсчет не получается. Свет прожектора падает на таинственное действо. Похудевшие личности выглядят, как страдающий Христос. Кажется, что они несут терновые венцы. Но нет, это только колючая проволока забора на заднем плане . Наконец, освобождение: „ Все в бараки, разойдись! ".

Удивительно, что команду подает немец, хотя, все же, русские имеют здесь высшую власть. Но, наверное, сами немецкие пленники также руководят этим лагерем. У входа в каждый из четырех бараков происходит пересчет. Приятное тепло обволакивает нас. Двухэтажные деревянные нары -свободны! Очевидно, забронированы для нас? Является ли это сном? Все начинает вращаться вокруг меня. Я еще пытаюсь из последних сил достигнуть причала, однако, это не получается. Ноги отказываются служить. Затем ощущаю, что меня поднимают, и думаю: «Сейчас я ухожу в небо!». Все же, я нахожу себя на нарах. Спасен ли я? Еще все качается подо мной и вокруг меня. Кто-то снял с меня тяжелые деревянные ботинки и расстегнул куртку. Я чувствую руку на лбу, слышу, как бы издалека, голос: „Ну, как дела у тебя? ". Это может быть только мать. Я не в состоянии отвечать. Вместо этого я срываюсь в истеричный плач. Он - выражение невыразимой беспомощности, но также и чувства конечной защищенности. Затем свинцовая усталость падает на меня. Я счастливо тону в бессильном сне.

Вольфганг Штадлер (1924-200?). Бывший немецкий военнопленный. С 1944 по 1949 г. находился в лагере № 84 (г. Асбест). Автор книги «Надежда на возвращение» » (Stadler, Wolfgang. Hoffung Heimkehr)



Автограф В.Штадлера на обложке своей книги:
« Эта книга жителям Асбеста. С пожеланием всего наилучшего.Апрель 2008».
Книга предоставлена Ю.М. Сухареву С.В.Липачевым.

Работа военнопленных в асбестовом карьере. Рисунок из книги В.Штадлера «Надежда на возвращение» (Stadler, Wolfgang. Hoffung Heimkehr)

Авторский рисунок из книги. Stadler, Wolfgang. Hoffung Heimkehr